Почему именно интеллектуальная энергетика и почему это очень важно? Это отрасль, которая имеет стратегическое значение для мира и для страны. Потому что на современном этапе важно появление мультиагентных систем, потребление энергии для человечества становится критично, т.к. оно постоянно растет даже на душу населения, и население тоже растёт, а наши возможности переводятся в энергетический эквивалент. Задачи продовольственной безопасности, тепла, логистики, связи - все они требуют энергетического обеспечения, без которого современная цивилизация не представима.

Простой пример. В нашей стране есть одна из самых сильных в управленческом и технологическом смысле госкорпорация Росатом - очень большая, очень сложная, с огромным научным и инженерным заделом, с огромным опытом работы. Что очень важно, это одна из немногих госкорпораций, которая обладает мощнейшим экспортным потенциалом и решает как внутристрановые задачи, так и задачи снаружи нашей страны. В чем является одна из наибольших сложностей и почему Росатом выступает одним из ключевых партнером в разработке архитектуры интернета энергии и дорожной карты EnergyNet, которая называется IDEA. Потому что, когда мы говорим об экспортном строительстве атомной энергетической станции, то во многом говорим о том, что энергетика и отчасти экономика энергетики должны поменяться. Но если мы говорим о строительстве атомной электростанции, которая покрывает большую часть потребностей, например, островного государства, у которого не может быть равномерного потребления и огромных суточных пиков, то возникает серьезный вопрос - как это балансировать? Поставить атомную станцию в неподготовленную для этого энергосистему невероятно сложно, если вообще возможно. Возникает необходимость на межправительственном уровне вести экономические и политические переговоры о том, что нужно поставлять не просто атомную станцию, а комплексный проект модернизации энергосистемы островного или просто маленького государства, в котором очень важно соотношение между атомной генерацией, системами альтернативной генерацией и системой запасания энергии. Всем этим надо ещё уметь управлять. Таким образом, действительно, можно резко уменьшить количество потребления ископаемого топлива в данном конкретном месте, потому что, как правило, когда принимают решение строить атомную станцию, то самый главный плюс - это то, что в данном месте очень дешевая стоимость конечного энергоносителя (атомной руды) по сравнению с эквивалентной в энергии стоимости угля, нефти, или природного газа. И здесь возникает совершенно принципиальная история о том, что это высокие технологии, очень сложный способ извлечения: несколько контуров теплообменников, сложный реактор, сложной вывод тепла на турбину и так далее. Но это не всё, дело в том, что у атомной станции с точки зрения гибкости энергоснабжения есть неистребимый недостаток, связанный с ее принципиальной конструкцией, с физическим (не инженерным) по сути своей ограничением, - атомная электростанция должна в течение суток генерировать сравнительно постоянную мощность, т.е. колебания суточные должны быть очень невелики, более того, её нельзя недозагрузить и перегрузить. Этот баланс, когда необходимо уйти от большой доли генерации энергии на ископаемом топливе, оказывается совершенно интересным сочетанием систем атомной станции, системы хранения, а они могут быть очень разными и системы генерации возобновляемых источников энергии.

Для нашей страны - это стратегическая задача, потому что такие системы, вполне возможно, позволят строить в разы больше атомных электростанций за рубежом. Это серьезное экономическое влияние, серьёзная мягкая сила, которая будет побольше, чем экспорт сотовых телефонов в другую страну. Атомная станция более сложный объект с точки зрения нашей потребности в энергии, более фундаментальная, чем потребность в конечном устройстве связи. Связь может быть по-разному организована, а вот генерация энергии может быть создана очень немногими способами. Поэтому, это - стратегическая задача для мира и страны. Приведенный пример позволяет понять, какое невероятное значение сейчас для технологии, для мира, для всего-всего, как устроено потребление, и оно зависит от типа генерации энергии. Это надо в комплексе проектировать, учитывая туристический это регион, промышленный или туристически-промышленный регион, или это ещё что-то.

Очень важно оказаться как можно раньше в пространстве, в котором можно об этом думать. Очень сложно найти людей, которые могут думать в этих категориях, решать такого сорта задачи, а они должны для такого размера проектов работать везде. Инженер, который проектирует ветрогенератор, даже для него очень важно понимать эту взаимосвязь. Сотрудники посольства или МИДа - это люди с гуманитарным образованием, и очень неплохо, если они в состоянии поиграть в такие стратегические игры. А если поиграть в такие стратегические игры в школьном и студенческом возрасте, то это вопрос возникновения или невозникновения стратегического мышления, которое критически важно для развития как внутри, так и вне страны.

Самый главный вызов при проектировании профиля: как можно более простыми средствами вывести в категории стратегического мышления и в работу с управлением сложностью. Потому что целое и сложное воспринять очень непросто. Восприятие целого и сложного, если к тому же оно происходит в режиме "лектор рассказал, а я послушал", то в итоге получаем процент выхода, сопоставимый с получением урановой руды, когда необходим плутоний. Кто знает, как устроена эта цепочка, тот видит аналогию того, что в образовании будет то же самое. Потому что, если сначала загрузить людей, которым это не надо, в лекционный формат, который они к тому же не воспримут, но все же будет совсем маленький процент, который воспримет, а потом перегрузить их в более сложный реактор, а потом погрузить в центрифуги… Представляете себе? Так вот, каждый раз будет стадия образовательного процесса, повышающаяся по цене, по стоимости ошибки, по энергетическим затратам на обучение этого человека, каждая следующая стадия будет дороже, опаснее, а еще все это может взорваться. Если мы в той или иной степени смогли решить задачу, которую перед собой поставили, мы продолжаем её решать и развивать. И мы показываем школьникам, что такой тип мышления возможен, и у нас уже ни один на сто тысяч, а один на сто человек осознаёт, что это вызов может быть вызовом его жизни. Мы понимаем, зачем мы проделали эту работу в течение 5 лет, потратили на это огромное количество ресурсов, времени, усилий, внимания своей жизни. Это то, про что профиль "Интеллектуальные энергетические системы". Это то, что мы сейчас делаем на площадках подготовки к олимпиаде, и для нас важно, чтобы таких площадок было как можно больше, потому что это стратегическая задача.

Еще одна задача, которую мы решали, тоже абсолютно принципиальная, - это задача работы со сложностью безотносительно к энергетике, способность ухватывать целое, способность управлять сложным, способность видеть эту сложность, способность видеть себя, как часть сложности. Технология работы со сложностью, управление сложностью, игры в управление сложностью, когнитивное ускорение, формирование когнитивного ресурса, что является для человека психологически очень непростой задачей, должна быть в его жизни как можно раньше. Её нельзя схватить целиком в 12 лет почти никому, в 14 лет, наверное, тоже, но если школьник в 14 лет это увидел и с этим пахал, у него результат будет другой, и это принципиальная история. Есть много финалистов которые, после поражения в финале понимали, как к нему готовиться, потому что для них это был бесконечно ценный опыт. Из тех, кто проиграл на финале олимпиады, выросло много амбассадоров кружкового движения. Осознание поражения - это очень большая ценность, потому что поражение игровое, а деятельность, которая после этого случается, - реальная. Кто осознал поражение - увидел сложность, и возникла работа со сложностью и это принципиально абсолютно.

Когнитивный ресурс - это реальная штука, которая заряжает, а не эксплуатирует. Это реально работа в команде и, что еще важнее, это работа в прямом взаимодействии с другими командами, когда внезапно осознаешь, что мир конкурентно кооперативный. Мы закладывали это долго и мучительно, но оно работает, и мы видим как это работает. И вот это осознание конкурентно кооперативных стратегий, то, что иногда для конкуренции необходимо кооперироваться, что личные действия сильно зависят даже от противника, и мы вместе делаем реальность - это дорогого стоит. Это история еще и про то, почему так важно находить живой опыт этого взаимодействия, почему так важно ощущать и свою команду, и другую, при этом работа в команде намного лучше рефлексируется, это очень важно.

Наконец, обсудим важность модели распределённого образования - это большое количество географически разнесенных площадок, которые оказываются в едином пространстве, в едином соревновании, а если еще и преподаватели к этому готовы, то они оказываются еще и в едином рефлексивном пространстве и осознают примерно общие вещи. Это совершенно принципиальная история, которая не онлайн и не оффлайн, это распределённое образовательное пространство, гибрид онлайна и оффлайна, и в этом его невероятная сила. Если есть, например, в школе площадка, то никуда не надо ехать, но при этом есть эффект перемещения в другое пространство . В современных условиях это бесконечно критичная тема. Крайне важно построить модель распределенного образования - это одна из самых главных задач современного института образования, которую мы перед собой видим.

Наконец, можно перечислить, какие требуются конкретные навыки: нужна теория игр, но невероятно живая, нужна теория вероятности, но с огромным применением, нужно столкнуться с тем, что такое мультиагентное управление, и это самый фронтир программирования сейчас, управления IT-системами и киберфизики. Для этого нужны, в первую очередь, мышление, стратегия, культура, а не конкретные технологические стеки: математические, программистские и так далее, и этот переход, что мы можем на разных стеках, или на каких-то определенных технологических стеках учить культуре мышления - он принципиальный.

Стратегическое мышление, стратегические задачи, умноженные на когнитивное ускорение и работу со сложностью, и реализованные через конкурентно кооперативные стратегии команд, занимающихся мультиагентным управлением - это набор слов, каждое из которых по отдельности понятно, а разобраться можно, только в процессе практики. Такая практика - это финал Олимпиады НТИ и работа площадок подготовки.